Цвейг Стефан - Диккенс
СТЕФАН ЦВЕЙГ
Диккенс
Перевод с немецкого - Ф. Зайбеля
Нет, о том, как любили Чарльза Диккенса его современники, надо
справляться не в книгах и не у биографов. Любовь живет и дышит только в
изустном слове. Нужно, чтобы кто-нибудь рассказал вам об этом, лучше всего
- англичанин, из тех, что еще помнят годы первых успехов Диккенса и теперь,
спустя вот уже пятьдесят лет, все еще не могут решиться назвать автора
"Пикквика" Чарльзом Диккенсом, а упрямо величают его Бозом - старым,
привычным и ласковым прозвищем.
По их умилению, грустному от воспоминаний, можно судить об энтузиазме
тысяч людей, с бурным восторгом встречавших каждую синюю книжечку -
очередную часть его романа, что ныне, став драгоценностью для библиофила,
желтеют в ящиках и шкафах. В день получения почты, рассказывал мне один из
этих old Dickensians (Старые поклонники Диккенса), они никогда не могли
заставить себя дожидаться дома почтальона, который наконец-то несет в сумке
новую синенькую книжку Боза. Целый месяц они томились в ожидании, они
надеялись и спорили, на Доре или на Агнесе женится Копперфильд; радовались,
что Микобер опять попал в критическое положение: они ведь знали, что он с
честью выйдет из него с помощью горячего пунша и веселого настроения! И
неужели они еще должны были ждать, ждать, пока притащится на своей сонной
кляче почтальон и разрешит им все эти веселые загадки? Нет, это было свыше
их сил.
И год за годом все, от мала до велика, встречали в положенный день
почтальона за две мили, лишь бы поскорее получить свою книжку. Уже на
обратном пути они принимались читать: кто заглядывал в книгу через плечо
соседа, кто начинал читать вслух, и только самые большие добряки во всю
прыть бежали домой, чтобы поскорее принести добычу жене и детям.
И так же как этот городок, любила Диккенса каждая деревня, каждый
город, вся страна, а за ее пределами - весь английский мир, проживающий в
колониях, разбросанных по всем частям света; его любили с первой минуты
знакомства с ним и до последнего часа его жизни. На протяжении
девятнадцатого столетия нигде больше не было такой неизменной сердечной
близости между писателем и его народом. Слава Диккенса взвилась
стремительной ракетой, но она так и не угасла: она остановилась над миром,
озаряя его подобно солнцу.
Первый выпуск "Пикквика" был напечатан в четырехстах экземплярах,
пятнадцатый - уже в сорока тысячах, такой мощной лавиной обрушилась его
слава на эпоху. Скоро она проложила себе дорогу в Германии, сотни и тысячи
дешевых книжек вселяли смех и радость даже в самые зачерствевшие сердца;
маленький Николас Никклби, бедный Оливер Твист и тысяча других образов,
созданных неутомимым творцом, проникли в Америку, Австралию и Канаду.
Сейчас в обращении находятся уже миллионы книг Диккенса: большие и
маленькие, толстые и тоненькие, дешевые издания для бедных и шикарное
американское издание (ни одного писателя не издавали так дорого, это
издание для миллиардеров стоит что-то около трехсот тысяч марок), но и по
сей день в каждой из этих книг гнездится радостный смех, готовый вспорхнуть
птицей и залиться на разные голоса, едва только перелистаешь первые
страницы.
Популярность этого автора была неслыханной, и если она не возрастала с
годами, то лишь потому, что любовь к нему и так уже была безмерной. Когда
Диккенс решился выступить с чтением своих произведений и впервые встретился
лицом к лицу со своими читателями, Англия была в упоении. Залы брали
приступом, они всегда были набиты до от
